Клуб разместился в здании старого театра и телестудии. В 1927, когда здание только построили, здесь находилась компания «San Carlo Opera». Позже здание успело побывать в руках у таких известных театров как «The New Yorker», «Casino the Paris», «Federal Music Theatre», а с 1943 стало принадлежать телестудии «Columbia Broadcasting (CBS)». Здесь записывали, к примеру, шоу Джонни Карсона, а также занимались озвучкой телевизионных и радиопрограмм «CBS». Несмотря на то, что эта студия была 52-й по счету студией «CBS», находилась она на 54-й улице, поэтому было решено назвать новоявленный клуб «Studio 54».

О том, чтобы превратить старый театр в ночной клуб, подумывали многие, но реализовали эту идею Стив Рубелл и Ян Шрагер (Steve Rubell and Ian Schrager). Парням так понравилось место, что уже спустя неделю после их первого визита на «Студию» они подписали все должные бумаги.

«Идея состояла в том, - говорит Ян Шрагер, - что я должен был построить клуб, а Стив - покорить Манхэттен».

Шрагер вспоминает: «Это место произвело на нас сильнейшее впечатление. Очень много света. Это было, как Содом и Гоморра. Другое сравнение мне не приходит в голову».

До «Студии» Стив и Ян уже работали в клубном и ресторанном бизнесе, и владели клубом в Квинсе, который назывался «Очарованный Сад» («Enchanted Garden»).

Третьим партнером Стива и Яна был Джек Души (Jack Dushey), который смыслил в торговле. Именно он стал финансовым директором «Студии». Парни пришли к нему сразу после того, как нашли помещение для нового клуба – Души дал им пару сотен тысяч долларов и сказал: «Возьмите деньги, но я хочу 50% чистой прибыли».

Ремонт старого театра и его перевоплощение в храм вечеринок заняло приблизительно год и стоило около $700 тыс.

Для организации помпезного открытия «Студии» парни наняли свою старую подругу Кармен Д'алессио (Carmen D'Alessio), чтобы она приглашала только «правильных» людей и работала в качестве PR-менеджера клуба. Было приглашено порядка 5000 человек, но лишь публика исключительная.

26 апреля 1977 у клуба собралось несколько тысяч человек, но многим из приглашенных так и не удалось пройти внутрь – помещение «Студии» трещало по швам, и это притом, что новый клуб был огромен – приблизительно 100х80 метров. Внутри была танцевальная площадка, балкон, где размещались столики для гостей, обтянутые серебряной тканью диваны по периметру танцпола, зеркальный, инкрустированный бриллиантами бар, мостик в «поднебесье» клуба, переплетения проводов, света, колонок и прочей дорогостоящей, лучшей по тем временам аппаратуры. «Студия» явилась воистину гигантским и роскошным организмом. На третьем этаже располагалась Резиновая Комната с баром в стиле Хай-Тек и кусками каучука на стенах. Именно здесь нью-йоркская богема будет совокупляться, лизать, сосать, нюхать и глотать над головами тысяч танцующих людей.

Комната «V.I.P.» находилась в подвале клуба. «В этой комнате постоянно менялись декорации, лучшие художники развешивали здесь свои картины, - рассказывает главный официант заведения Паоло Миранда (Paolo Miranda). – Особо мне запомнился «пинбол» Элтона Джона, белые пластмассовые стулья, и постоянные вечеринки, которые устраивала тут «Студия» для всяких знаменитостей…».

Своим сетом открывал первую вечеринку «Студии» Риччи Кацзор (Richie Kaczor). Первый трек, прозвучавший здесь был «Devil's gun» группы C.J. & Co.

«Риччи был невероятным ди-джеем, - продолжает свой рассказ Паоло Миранда. - У него были очень плавные переходы, он смешивал песню на протяжении целых десяти минут, без швов. Публика постоянно была на взводе. Сегодня ди-джеи нарезают треки по несколько штук за тридцать секунд, но у них все равно не получается быть такими совершенными и плавными, как Риччи Кацзор».

Талантливый DJ Ники Сиано (Nicky Siano) проработал в «Студии 54» всего полгода, и был уволен, так как часами не покидал клубных туалетов, накачиваясь наркотиками, вместо того, чтобы играть за диджейским пультом. Позже он откроет свой собственный клуб «The Gallery» и бросит принимать наркотики. Одним из наиболее запомнившихся ему сетов собственного изготовления будет игра на дне рожденья у Бьянки Джаггер (Bianca Jagger), когда она приехала в клуб на белом коне с обнаженным разрисованным кучером.

«Я никогда не забуду увиденное в «V.I.P.» комнате «Студии», - говорит Ники. – Никогда ещё Содом и Гоморра не превращались в детский сад».

У «Студии 54» был крайне жесткий фэйс-контоль. Стив и Ян хотели видеть в своем клубе особый микс избранных людей. Попасть сюда было практически невозможно. Порой в «Студию 54» не пускали даже наиболее пафосных знаменитостей Нью-Йорка, если они каким-либо образом не соответствовали требованиям владельцев клуба.

Шер была шокирована, когда ей не разрешили войти в этот сверкающий центр ночной жизни Манхэттена. «Но я же ШЕР!» - воскликнула она. И тут же получила ответ охранника: «Я знаю, кто вы».

Стив ежедневно инструктировал своих «секьюрити», чтобы каждый вечер здесь собирались только особые люди. Для Стива не имело значение, насколько ты известен или богат, ему просто требовалась избранная, специфическая аудитория, лицо которой определяла каждая конкретная вечеринка. Стоявший на дверях Марк Бенек (Marc Benecke), в какой-то момент стал более известен гостям клуба, нежели сами Стив и Ян.

Очевидцы рассказывают, что Марк был воплощением зла и мечты для многих. Порой он отказывал тебе во входе только потому, что ему не нравилась твоя футболка, макияж или партнер. Люди переодевались прямо на улице перед клубом, чтобы угодить Марку и попасть внутрь.

Один из завсегдатаев «Студии» (Майк из Бруклина) делится своими воспоминаниями: «Вы не поверите, чего только люди не делали ради того, чтобы попасть за бархатные веревки праматери всех клубов: женщины предлагали свои тела, мужчины - своих женщин. Как в кошмарном сне, машина взлетала на тротуар, чтобы разогнать охрану, а женщина готова была раздеться догола, чтобы ей разрешили зайти (она-таки разделась и зашла)... Предлагались многотысячные взятки, но это, как правило, не работало! Прямо с порога вы попадали в эпицентр вечеринок всего мира! Даже просто поднявшись на балкон и глядя сверху на это действо - свет, танцующих, осыпаемых чем-то сверху, - вы получали незабываемый и абсолютно натуральный кайф. Молодые и старые, черные и белые, гомосексуалисты, гетеросексуалы, бисексуалы, транссексуалы, трансвеститы, знаменитости и простые люди - было уже неважно. Воспоминаний в моей голове хватит не на один том энциклопедии...».

Был случаи, когда отдельные клаберы забирались на крышу «Студии» и пытались проникнуть внутрь через вентиляционные шахты.

«Фэйс-контроль сделал этот клуб популярным, – говорит Паоло Миранда. – Каждую ночь здесь создавали «салат» из особых ингредиентов».

Постепенно вокруг «Студии 54» начала образовываться своя мифология и культурная среда. Люди покупали джинсы от «Студии», майки от «Студии», сувениры от «Студии». Появилась целая плеяда музыкантов, чье творчество было пропитано духом студии. В «Студию» наведывались: Энди Уорхол, Даяна Росс, Лайза Минелли, Майкл Джексон, Элизабет Тейлор, Кельвин Кляйн, Уоррен Битти, Мик Джаггер, Сальвадор Дали, Мадонна и Элтон Джон. И все они так же проходили фэйс-контроль и толпились со всей остальной публикой на улице.

«Все знаменитости вели себя как лапочки, – вспоминает Паоло Миранда. – Пожалуй, кроме Сильвестра Сталлоне. Он постоянно выпендривался, приходил с тучей охранников, у которых на задницах было вышито «Рокки», и не желал, чтобы кто-то его беспокоил. Элтон Джон постоянно клеился к официантам, а Марго Хемингуэй подарила мне своё пластиковое сердце на День Святого Валентина. Я танцевал с Валери Харпер – она милашка.

Я видел, как дочь одного очень крупного политика (имя называть не стану) нюхала кокаин. Я подумал тогда: «Черт, будь у меня сейчас камера, я бы сделал себе миллионы долларов».

Лайза Минелли поджала меня в раздевалке для обслуживающего персонала и сказала, что однажды, когда она ехала в лимузине на концерт в Мэдисон Сквер Гардене и пила шампанское, по радио вдруг включили диско-версию песни «Somewhere Over the Rainbow». Она сказала мне, что это невероятно завело её, она бросила бокал с шампанским в окно лимузина и поняла, как сильно люди любят её мать. Она так и проплакала всю дорогу до концерта».

«Это был не просто клуб, где детишки закидывались кислотой и плясали под идиотскую музыку, - говорит Август Дарнелл (August Darnell), основатель «Dr. Buzzard's Original Savannah Band» и «Kid Creole and the Coconuts». – Всё, что сейчас называют рейвами, я видел тогда, в 1977 году в «Студии 54». Только тогда это было частью мирового движения».

«Ты мог прийти голый, принять наркоты, потрахаться с гостями. «Студия 54» была смесью фильмов Диснея и логова Сатаны, - говорит один из бывших официантов клуба Лени Мьесторм (Lenny Miestorm). – Правда, охранникам велели присматривать за официантами и барменами, записывать сколько и каких наркотиков они принимают, с кем и когда спят и уходят. Я не был отьявленным негодяем, хоть и повеселился в те годы на славу».

Помимо известных гостей, «Студия 54» прославилась игрой лучших ди-джеев в своих стенах. Здесь успели отыграть: Джон «Jellybean» Бенитез, Джон Кегля, Тони Хамприс, Шэрон Уайт, Робби Леси, Тони Карраско и другие монстры.

14 декабря 1978 года 30 агентов американской налоговой инспекции ворвались в «Studio 54», задержали Яна Шрагера и опечатали в подвале мусорные мешки, набитые наличностью, пять унций кокаина и все финансовые бумаги, найденные за потолочными перегородками. Рубелл был арестован позже в тот же день. Ежедневный доход клуба был оценен в 70 тысяч долларов, и владельцы были обвинены в сокрытии двух с половиной миллионов. (Наглая самоуверенность: в 1977 «Studio 54» заплатили «аж» 8 тысяч долларов налогов.) 28 июня им и Джеку Души было предъявлено обвинение в двенадцати пунктах, среди которых значились мошенничество и неуплата налогов. Они отказались признать себя виновными. А затем Рубелл опять оказался на первых страницах всех газет, обвинив Хамилтона Джордана (правую руку тогдашнего президента США Картера) в том, что в апреле 1978-го он употреблял кокаин в подвале «Studio 54».

Пока они находились в тюрьме, «Studio 54» купил Майк Флейчмэн, владелец отеля, который заправлял при помощи Кармен д'Алессио, Майкла Оверингтона, ближайшего помощника Шрагера и Марка Бенека, обученного Рубеллом. Но это было уже совсем не то. Даже после того, как их выпустили. «Studio 54» закрылся в 1983 году.

«Возникало чувство, что ты каждый вечер идешь в новое место, - говорит Кевин Хейли (бывшая модель, а теперь голливудский декоратор). - Для каждой вечеринки они меняли интерьер. В ночь Халлоуин, проходя через скат в фойе и заглянув в маленькие кабинки, вы могли увидеть как в одной из них семья карликов ест традиционный обед. Это был какой-то бесконечный непрерывный праздник. В те времена казалось, что чувства вины просто не существует. Декаденс, кокаин были чем-то позитивным. Не было никаких побочных эффектов. Или нам так казалось...».

Покойная мать бывшего президента США Джимми Картера, Лиллиан, была в «Studio 54» лишь однажды, но после этого сказала бессмертные слова: «Я не знаю, что это было - ад или рай... Но это было абсолютно бесподобно!»

Вспоминает очевидец: «Это были лучшие времена. На рубеже 70-80-х «Studio 54» было местом, где мечты становились реальностью. Это действительно было волшебное место. Я ходил туда три раза в неделю, чтобы расслабиться и принять все, что мой мозг и тело могли принять. Через сестру моей девушки я подружился со Стивом Рубеллом. Он был именно настолько ненормальным и сумасшедшим, как о нем и рассказывают. Мне кажется, что сейчас я бы уже не выдержал всех тех наркотиков и эксцессов. Тогда это было нормально, но, как мне кажется, когда взрослеешь, реальный мир начинает тебя поглощать. Семьи, карьеры, ответственность накладывают свой отпечаток. Но я должен сказать… я бы все это проделал еще раз».

(Укороченная русская версия. Англ. версия:
http://www.disco-disco.com/clubs/studio54.shtml )